(р. 1941)

Людмила Чурсина родилась и выросла в небольшом русском городке Великие Луки.

Школу окончила с золотой медалью, и вместе с одноклассницей – красивой девочкой, мечтавшей о карьере актрисы, поехала в Москву. У подружки, в отличие от Люды, в столице имелись родственники, жившие на Старом Арбате. За компанию и ради любопытства Люда, вообще-то мечтавшая строить самолеты, поступала во все театральные вузы.

Подружка не прошла, а Чурсину приняли сразу в три института.
Она выбрала Щукинское училище…

Для девочки из Великих Лук в столице все казалось непривычным и загадочным. Она по-прежнему мечтала о небе, а к актерской профессии относилась скорее как к жизненной необходимости. Но ей доказывали: вы рождены актрисой с таким даром и такой внешностью!

С третьего курса чуть было не бросила училище: мешал акцент (с первого по шестой класс Людмила жила в Грузии и хорошо говорила по-грузински). В конце концов все обошлось, и она окончила училище с красным дипломом.

Она дебютировала в кино в фильме «Когда деревья были большими». Студентку Театрального училища, вместе с подружкой подрабатывавшую уборщицей, уверяли, что она создана для кинематографа. Появились небольшие эпизоды с ее участием в фильмах «На семи ветрах», «Утренние поезда». С лекций – на репетиции, с репетиций – на семинары… Московская суматоха, бешеные ритмы…

После окончания училища молодая актриса попала в прославленный академический театр имени Вахтангова, но пробыла в нем недолго. Сыграв в двадцать три года центральную роль в «Донской повести» по рассказам Шолохова, она целиком посвятила себя кинематографу.

Говорили, что выбор Чурсиной на роль Дарьи в фильме «Донская повесть» был случайным. Но вряд ли это соответствует действительности: проработав три года в Вахтанговском театре, она вышла замуж за режиссера Владимира Фетина, который и открыл ее для экрана. Молодой, гордой и красивой предстала в этой первой картине ее героиня с ярким характером донской казачки.

В «Донской повести» партнером Чурсиной оказался Евгений Леонов. Их первое знакомство произошло в казачьей станице на Дону. Был свободный от съемок день, режиссер Владимир Фетин и актеры сидели на речке и удили рыбу. Чурсина заявилась к ним прямо с поездка – на шпильках, да еще и с модной тогда высоченной прической. «Женечка, познакомьтесь, – сказал режиссер, – ваша партнерша». У Леонова с перепугу даже удочка из рук выпала. «Да как же я с такой жердью сниматься буду?!» «На скамеечку встанете», – посоветовала обиженная актриса. Так и сделали. Но в нужный момент спасительная подставка почему-то всегда исчезала со съемочной площадки. Тогда Леонов бегал и возмущался: «Кто взял мои костыли?!»

До выхода на съемочную площадку не раз и не два наедине с книгой проживала Людмила Чурсина жизнь Анфисы из «Угрюм-реки», сейфуллинской Виринеи, купринской Олеси…

«Я играла Виринею и обратилась к Лидии Сейфуллиной, которую как бы вдруг себе подарила… Она пишет так: женственность присуща не только юным девам, но и глубоким старухам. Это та изюминка, без которой скучны и женский грех, и женская добродетель».

Пожалуй, никогда не была актриса так сдержанна и вместе с тем так раскованна, как в роли Олеси. Пугливая и властная, с походкой сильной и легкой, с пугающей бездонностью глаз… «Разве бывают у людей такие глаза?» – вопрошали кинокритики. И уточняли: «Даже в минуты счастья, лучась любовью и нежностью, они хранят в глубине такую горечь, такое неведомое нам знание, будто она и впрямь колдунья и с младенчества знала, что было, что будет, чем сердце успокоится…»

Съемки порой оказывались непростыми. Например, в «Виринее» Чурсина ходила по снегу босиком несколько часов. На реке Чусовой в октябре она простояла несколько часов на плотике, пока не одеревенела от холода. А в это время подвыпившие пиротехники, отвечавшие за туман, никак не могли угадать направление ветра для дымовых шашек…

После фестиваля в Сан-Себастьяне, где Людмила Чурсина получила приз за лучшее исполнение женской роли, из США стали приходить письма с предложениями. Русской актрисе предлагали контракт на пятнадцать ролей в течение трех лет. Она же тянула с ответами, да в то время ответить самостоятельно было немыслимым:

«…благодаря бдительному Госкино, недреманным отделам культуры в партийных и иных органах, я всегда была «занята на съемках» – даже тогда, когда находилась в глухом простое».

Зарубежные поклонники, которые тоже имелись, так и не нашли пути к ее сердцу. Правда, судьба не обделила актрису русскими мужьями: она была замужем трижды. Второй раз – за океанографом, по словам актрисы, внешне похожим на Алена Делона. Но супруги оказались очень разными людьми. Потом Чурсина вышла за сына Юрия Андропова, дипломата по особым поручениям. Ни в одном из браков детей не было…

«Порой мне бывало достаточно на полноготка чего-то хорошего в мужчине, чтобы я начинала выстраивать для себя его идеальный, безгрешный образ. Влюблялась в эту немыслимую красоту, а потом оказывалось, что человек всего лишь таков, каков он есть. Видимо, я как-то странно устроена: выбирая себе мужей, я становилась для них еще и матерью. Строила и разменивала квартиры, заставляла писать диссертации, кормила, одевала, не побоюсь этого слова, содержала».

Людмила Алексеевна, уйдя от режиссера Фетина, навещала его, убирала в квартире, покупала ему лекарства, тапочки, пижамы, хотя у него имелась уже другая семья…

«Жизнь диктует женщине не только быть наравне, но и чуть впереди мужчины, выступать в роли устроителя жизни наших мужчин, – говорит актриса. – Мы уже не удивляемся, когда нам не уступают дорогу, и этим вызываем еще большее ощущение необязательности этих вещей».

Будучи знаменитой в кино, народной артисткой, Людмила Алексеевна играет на сцене Театра Армии не столь уж часто. Она не желает прощаться с кино, но где сегодня сниматься?

«Пришли новые герои, новые режиссеры. Они молоды, снимают свою так называемую тусовку. Они более прагматичны, менее чувствительны. Наверное, так и должно быть…»

Актриса любит вспоминать один эпизод. Шла съемка в деревне Красновидово под Можайском – там когда-то снимали ленты «Журавушка», «Женщины», «И это все о нем». В дождливое и холодное утро съемочная группа ехала в автобусе, и вдруг кто-то сказал: «Люда, смотри!» «Вышли все мои красновидовские подружки, – рассказывала актриса. – Они стояли в белых накрахмаленных платках, приодетые, и держали какой-то невероятной белизны эмалированную кастрюлю, накрытую крахмальной марлей, и там дымилась картошка. «Мы знаем, ты с поезда, голодная…»