Ну - вот одна, про Живокини, был такой известный комик.
Идет его бенефис. Пьеску на бенефис театр выбрал претупейшую, водевильчик называется "За-зе-зи" - ну, как всегда, классическое "вы, актер, не рыпайтесь там, мы лучше знаем, чего хочет публика". И вот по ходу этой пьесы Живокини должны принести волшебный лорнет - а он посмотреть в этот самый лорнет и сказать "Вижу Алжир". Приносят ему лорнет, смотрит он, смотрит - да и говорит: "Вижу МОСКВУ. Театр. Бенефис Живокини. Играют "За-зе-зи". Госсподи, какая же это мерзость!"
Зал грянул аплодисментами.
Пьесу назавтра же сняли с репертуара

Был такой оперный певец. Об его таланте судить сложно, но приколист был страшный. Все партнёры по сцене от него стрелялись. Допустим, играет он в трагической сцене. Главная героиня по либретто умирает от голода в башне, главный герой (этот самый актёр) поёт с ней дуэтом. Актриса в образе исполняет свою арию. Актёр с приличиствующим случаю сочувствующим выражением лица поворачивается к ней и... кладёт ей в руку пирожок. Зал лёг, актриса в истерике, директор театра в бешенстве.
Другого партнёра он доставал тем, что всё время что-нибудь насыпал тому в шляпу. Наденет тот на сцене эффектным жестом шляпу на голову, а на него мука осыпается или что похуже. Естественно зрители лежали от смеха, но немного не в том месте, где предполагалось по ходу спектакля. Директор театра вызвал шутника к себе и убедительно попросил НИЧЕГО БОЛЬШЕ НЕ НАСЫПАТЬ В ШЛЯПУ, ТЫ ПОНЯЛ, С...! Он понял. Когда в следующий раз объект его шуток не без содрогания нацепил шляпу... на него вылился стакан молока.

Завязка: Спектакль из светской жизни.
Как всегда, на гастролях заболевает один из актеров, достойную замену найти не удалось, берут статиста с улицы - чей-то знакомый, по слухам когда-то где-то что-то игравший. Роль небольшая. По сценарию, он на приеме должен узнать в графине-хозяйке свою мать.
Тот, кто рекомендовал сие дарование, забыл упомянуть, что "актер" - большой любитель выпить.
Соответственно его состояние для всех было сюрпризом.
Но делать нечего - привели как смогли в чувство, одели и вытолкнули на сцену с четким руководством: "Слушать суфлера и делать, что тот говорит!" Сцена катится ни шатко ни валко, наступает ключевой момент.
Следуя ремарке суфлера: "Узнает в графине маму", статист берет в руки немаленький графин со стола и старательно вглядываясь в него жалобно-вопросительно произносит: "Мама?" Финал.

Елена Николаевна Гоголева

Старейшая актриса Малого театра Елена Николаевна Гоголева была очень щепетильна в вопросах театральной этики.
В частности, страстно боролась с малейшим запахом алкоголя в стенах театра.

Но однажды она была в гостях в подшефной воинской части, и там ее уговорили выпить рюмку коньяку. Переживая за случившееся, тем же вечером придя на спектакль, она встретила актера Никиту Подгорного.
"Никита Владимирович, - сказала она ему, - простите, Бога ради! Нам с вами сейчас играть, а я выпила рюмку коньяку!"
Подгорный, в котором к тому времени "стояло" этого напитка раз в двадцать больше, тут же возмутился громогласно: "Ну, как же вы так, Елена Николаевна! То-то я смотрю: от кого коньячищем пахнет на весь театр?!"